Участник:Sdobnikov/Стабы/Тамбовское восстание

Материал из Ртищевской краеведческой энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску


Антоновцы в Беково

«Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный», — писал Пушкин в «Капитанской дочке», рассказывая о казацко-крестьянском восстании под предводительством Емельяна Пугачева. Таким же был крестьянский мятеж в Тамбовской губернии, получивший название «антоновщина», по фамилии начальника штаба 2 повстанческой армии Александра Антонова. Политически мятежом руководил Союз трудового крестьянства, контролируемый партией социалистов-революционеров, но боевая повседневность восставших больше напоминала бунт «пугачевских» времен. Их цели — свержение большевиков и проведение Учредительного собрания — достигнуты не были. Большевики лишь отменили продразверстку, и то на выгодных для себя условиях, чтобы спустя десять лет надеть на шею крестьян хомут коллективизации — второе крепостное право.

…Антоновцы появились в пределах Бековского края со стороны современного Ртищевского района Саратовской области (тогда это был единый Сердобский уезд). В уезде действовали отряды 2 повстанческой армии, руководимые самим Антоновым. Их силы на первых порах почти в два раза превосходили отряды большевиков. Советская власть объявила Бековскую волость, как и другие, сопредельные к территории мятежа, на осадном положении. В них, чтобы не дразнить крестьян, приостанавливалась продразверстка.

Около Бекова разведка повстанцев появилась 6-7 февраля 1921 года. На нее рядом с Соколкой (современный Сердобский район) наткнулись два конных красноармейца, ехавшие из Бекова в Сердобск. Три антоновца, как сообщалось в секретном донесении, на конях и «в больших черных папахах», вооруженные винтовками и наганами, ранили Цугаева и Ермаченкова (так звали красноармейцев) и скрылись. В сторону Бекова и Сапожка (село в Ртищевском районе) из Сердобска немедленно выслали красноармейские отряды, чтобы прикрыть две дороги на город. Опасаясь разведки антоновцев, большевики приказали арестовывать нищих, что обнаружат в уезде. По воспоминаниям Михаил Филипповича Макарова, возглавлявшего в 1921 году военно-революционный комитет Сердобского уезда (их публиковал бековский «Коммунист» в год пятидесятилетия Октябрьской революции), «банды Антонова» вторгались в уезд десять раз и направлением их главного удара был Сердобск.

Но перед штурмом города, утром 7 марта мятежники заняли Беково и Нарышкино, создав плацдарм для дальнейшего наступления. Как и в других селах, антоновцы громили здания, где находились советские органы власти, грабили население. Это сказывалось на отношении к ним крестьян. Большевистский ревком, 2 февраля 1921 года, после ухода антоновцев из Ртищева, сообщал: «После нашествия банды Антонова население стало удовлетворительнее, оно увидело, чего им хотел дать бандит Антонов. Во время его нашествия масса думала и ожидала от него может быть чего он даст хорошего, но он показал, что может только грабить и резать не только партийных, но даже беспартийных. Поэтому повлиял на население. Большая часть рады, что он скоро уехал, и эта большая часть попросила оружия встать на Антонову банду».

В нарышкинском сельсовете антоновцы разбили шесть окон, взломали ящики письменного стола, похитили канцелярский перочинный ножик, ножницы и тетрадь царских времен, где указывались внесенные подати. В бековском совхозе уничтожили всю документацию, увели двух рысаков и украли сбрую. У прораба Александра Николаевича Барышникова изъяли три пиджака, двое брюк, брезентовый плащ, два золотых кольца, часы, бритву и две пачки мыла. В Беково антоновцы убили судью Яшина и агента по заготовке продовольствия Юдисон.

Всего в уезде действовало пять тысяч повстанцев. После захвата Бекова их отряды пошли на Сердобск и в сторону Хованщины. О бое за Сердобск Макаров вспоминал: «В ночь на 9 марта вместе с частями особого назначения полк занял позиции вдоль железнодорожной станции. И когда банда Антонова открыла из пушек огонь по Сердобску, завязался ожесточенный бой, который продолжался с 2 часов ночи до 8 утра. В результате банда Антонова отступила и была отброшена далеко за пределы Сердобска». Штурмом города, по данным ЧК, руководил лично Александр Антонов. Потерпев поражение, мятежники ушли в сторону Чембара (современный Белинский), по дороге к которому 12 марта у Мач Родников вновь были разбиты. Красноармейцы «порубали» 1,5 тысячи повстанцев и захватили 8 пулеметов. В Беково антоновцы были неделю: 13 марта село уже находилось в руках красных.

В годы гражданской войны крестьянам приходилось делать трудный выбор. Ни одна из сторон конфликта не была полностью на их стороне. И поддержка бековчанами большевиков в борьбе с антоновцами еще не означала поддержки новой власти: голод 1921—1922 годов, одной из причин имел продразверстку. «Настроение крестьян Сердобского уезда, — сообщалось в марте 1922 года в секретном донесении ВЧК, — неудовлетворительное вследствие острого недостатка семян и рабочего скота. Отношение крестьян к Советской власти недоброжелательное».

http://beko.liblermont.ru/index.php?page=kray&id=20 (Архивировано из первоисточника 23.02.2023).

Кирсанов—Ртищево

8.08.1967 № 128 (5797) Октябрь и судьбы людские

   Генерал-полковник Михаил Семенович Хозин - наш земляк. Родился он на станции Тягуновка в семье путевого рабочего в 1896 году. Активный участник становления Советской власти на Тамбовщине и в бывшем Кирсановском уезде. Командовал подразделениями и частями Красной Армии, сражавшимися с бандами Антонова и белогвардейцами. Во время Великой Отечественной войны он - крупный военачальник. Занимал посты командующего армией, заместителя командующего фронтом.
   Родина высоко оценила его заслуги, наградив двумя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Суворова первой и второй степени, орденом Красной Звезды и десятью медалями.
   С сегодняшнего номера мы начинаем печатать воспоминания М.С. Хозина о боевых действиях в гражданскую и Великую Отечественную войны.
   1. Эшелонная война
   Мне довелось участвовать в борьбе за становление Советской власти в годы гражданской войны на Тамбощине. Сейчас, когда приближается великое пятидесятилетие и все советские люди готовят ему теплую и радостную встречу, хочется поделиться своими воспоминаниями и впечатлениями о трудном и героическом прошлом.
   В феврале 1918 года, после демобилизации из старой армии, я возвратился в Кирсанов. После непродолжительного отдыха поступил работать техником пятой дистанции службы пути.
   Секретарем партийной организации станции Кирсанов в то время работал маневровый машинист Григорий Иванович Иванов, мой довоенный знакомый, честный, рассудительный человек. Пользовался большим авторитетом среди железнодорожников. Партийная организация была небольшая - всего 10-12 человек, но ее влияние оказалось очень большим. Она осуществляла политическое руководство рабочими и служащими четырнадцати станций и двух дистанций - от Рады до Подгоренка. Кроме Иванова, на станции работали преданные партии рабочие большевики Ежов, Дементьев, Вася, фамилию которого не помню.
   По рекомендации Иванова, меня избрали секретарем железнодорожного районного Совета. Власть этого Совета простиралась по железной дороге от Рады до Подгоренка. В его задачи входило руководить работой станции, дистанций, телеграфа, депо. Одновременно мне поручили обучать рабочих военному делу.
   В это время эсеры спровоцировали вооруженные контрреволюционные восстания в Тамбове, а затем в Саратове. Они распространились на ряд сел Тамбовской области, в частности, Кирсановского уезда. Эсеровские банды не только бесчинствовали в деревнях, но и пытались портить железнодорожные сооружения. Отряд кирсановских железнодорожников встал на охрану водокачки, резервуаров депо, железнодорожных мостов. Он обеспечил бесперебойное движение поездов по линии Тамбов-Кирсанов-Ртищево. Некоторое время мне пришлось работать районным комиссаром служб пути и движения, а потом вступить в Советскую Армию.
   Гражданская война разрасталась. На востоке страны образовался белогвардейский фронт. На юге поднимали головы казачьи атаманы Каледин, Богаевский, Краснов. по предложению В.И. Ленина в 1918 году Совет Народных Комиссаров принял решение о создании Красной Армии. В октябре в Кирсанове формировался 14-й Ртищевский стрелковый полк. Меня назначили заместителем командира полка, а с мая 1919 года - его командиром.
   Полк перебрасывали из одного места Тамбовской губернии в другое. Он сражался с белогвардейцами на тамбово-балашовской железной линии, в районе Мучкапа, Романовки, Балашова, Жердевки, Есипово, Борисоглебска, на железнодорожной линии Грязи-Борисоглебск.
   Еще в начале 1919 года боевые действия, в основном, проходили вдоль железнодорожных магистралей. Их тогда называли "эшелонной войной". Неорганизованность вооруженных сил обеих сторон, малая насыщенность районов боевых действий войсками, позволяли красногвардейским и красноармейским отрядам передвигаться в эшелонах, быстро выгружаться, окружать очаги контрреволюции и уничтожать их. Широкое применение в этой войне находили бронепоезда и бронелетучки, вооруженные орудиями и пулеметами. Они, зачастую, составляли главную огневую силу.
   В 1919 году "эшелонная война" стала терять свое значение. Борьба с белогвардейцами и интервентами приобретала характер полевой войны, появлялись сплошные фронты. Но, тем не менее, в отдельных операциях по борьбе с бандитизмом и отдельными вспыхивавшими контрреволюционными мятежами бронепоезда и бронелетучки, с десантными отрядами пехоты и небольшими подразделениями конницы, продолжали играть значительную роль.
   Более подробное представление о боевых действиях тех лет, на мой взгляд, дает короткое описание боев за село и станцию Романовка, недалеко от Балашова. на границе Тамбовской и Саратовской губерний. Но об этом в следующем разделе.

9.08.1967 № 129 (5798) М. С. Хозин, генерал-полковник 2. Первая крупная победа

   В июне 1919 года 7 Вешенская белогвардейская казачья дивизия заняла Балашов и главными силами продолжала наступать на Аркадак, Ртищево. Им навстречу из Пензы, Сердобска выдвигались части Красной Армии с задачей разбить белоказаков и освободить Балашов.
   Для прикрытия своего фланга командование 7 казачьей дивизии в село и на станцию Романовка выслало до двухсот казаков. В Романовке к казакам присоединились "зеленые", так именовали в те годы дезертиров. Белогвардейцы заняли оборону по западной окраине села и станции, упирая фланги в реку Б.-Карай.
   14 Ртищевский полк в это врем был разбросан. Первый и третий батальоны несли охрану железнодорожных станций от Борисоглебска и Козлова до Пензы. В Кирсанове оставался только второй батальон. Второй батальон, усиленный бронелетучкой, взводом конных разведчиков получил задачу под моим командованием подавить восстание в Романовке.
   В эшелоне с бронелетучкой он прибыл на станцию Мучкап, оттуда ночью, под прикрытием бронелетучки, подошел к Романовке и остановился в трех километрах от станции. Выгрузился. Послали разведку. Разведка установила позиции, фланги, доложила, что казали и "зеленые" чувствуют себя спокойно и уверенно. Оценив обстановку, я принял решение: четвертой ротой наступать на станцию вдоль железной дороги, а пятой и шестой ротами нанести удар во фланг и тыл врага с севера. Бронелетучка получила задачу поддерживать огнем орудий и пулеметов наступление батальона, конный взвод - вести разведку на флангах и в тылу противника, немедленно доносить о появлении его новых сил.
   Наступление должно начаться с рассветом. Настроение у красноармейцев было боевое. Пополнение, которое пришло в полк из Нижегородской губернии, оказалось в большинстве из рабочих. Почти все красноармейцы ранее служили солдатами царской армии и прошли школу империалистической войны. Большую работу провели с ними политаппарат и парторганизация под руководством комиссара полка. Но не было опыта руководства боевыми действиями крупных подразделений у меня, командира. Мне было тогда 23 года. В первую мировую войну я был солдатом, унтер-офицером и прапорщиком. Самое большое приходилось командовать взводом. Управление взводом сводилось к подаче команд голосом, свистком, личным примером. А под Романовкой требовалось командовать усиленным батальоном, организовать взаимодействие до боя и во время боя. Однако опыт приобретается в деле.
   На рассвете начался бой. В первый час противник оказал довольно сильное сопротивление. Четвертая рота подошла к оврагу на западной окраине станции, попала под перекрестный ружейно-пулеметный огонь, залегла, вступила в огневой бой. Пятая и шестая роты продолжали обходное движение, но их наступление держала река Б.-Карай. Она не так широка, но глубокая. Перепрыгнуть ее невозможно. Пришлось красноармейцам из подсобных материалов делать плоты и на них переправляться через реку. Переправившись, роты пошли в наступление. Пятая взяла направление на центр, а шестая - в обход села и на станцию. Этот маневр решил исход боя. Казачьи сотни начали отходить к мосту, через реку, а две роты "зеленых", побросав оружие, кинулись врассыпную. Красноармейские патрули вылавливали их и приводили к штабу. Они выловили и отправили в Тамбов около 200 человек. Многих из них потом направили в части Красной Армии, а наиболее чуждыми и злостными занялись работники ЧК.
   Но это потом. А в то время, когда под ударами наших пятой и шестой рот, казаки начали отходить, а "зеленые" разбегаться, напряженный бой еще продолжался.
   Белоказаки отходили к мосту. У нас возникло подозрение, что они могут его взорвать. Был отдан приказ бронелетучке с десантной ротой овладеть мостом и не дать его взорвать. Когда летучка подходила, казаки открыли по ней огонь и подожгли мост. Взорвать его они не могли: у них не было взрывчатки. Машинист бролетучки Мясников растерялся, не повел ее через горящий мост - паровоз не был бронирован. Я в свое время окончил железнодорожное училище. Увидев растерянность машиниста, вскочил на паровоз, провел летучку через пламень моста, а потом мы уничтожили огонь. На мосту сгорели только дощатый настил и брусья, на которых крепились рельсы. Его быстро восстановили, и движение по железной дороге не прекращалось.
   Запомнилось и другое. Это, пожалуй, более комическое, чем трагическое. После боя я зашел на станцию. Штаб казачьей дивизии поддерживал связь с казаками в Романовке по железнодорожному телефону. Начальник станции доложил, что сотник, командовавший казачьим отрядом (фамилии не помню), перед боем разговаривал по телефону с каким-то полковником. Не успели мы поговорить и двух минут, как телефон зазвонил вновь. Я взял трубку.
   - Доложите, сотник, обстановку, - раздался властный голос.
   - Господин полковник, все благополучно, - ответил я, - идет огневой бой. Красные пытались атаковать, но атака отбита нашими молодцами-казаками с большими потерями для красных. Больше активности они не проявляют.
   Полковник сообщил, что посылает в подкрепление еще сотню казаков и приказал перейти в наступление, разбить красных, и овладеть станцией Мучкап.
   - Слушаюсь, - ответил я, - будет исполнено.
   Приказал усилить наблюдение. Вскоре разведчики доложили, что к Романовке приближается конница. Батальон выдвинулся на западный берег Б.-Карая, где была прекрасная позиция с хорошим обзором и обстрелом. Подпустив ближе белоказаков. батальон открыли сильный ружейно-пулеметный огонь. Противник не ожидал такой встречи. И лишь немногим казакам удалось вырваться из-под обстрела.
   На станции вновь зазвонил телефон.
   - Что за безобразие! Посажу, расстреляю! - кричал полковник. Он был взбешен и лишь позже разобрал в чем дело. Так закончился бой за Романовку, первый большой бой 14-го Ртищевского полка, сформированного в Кирсанове.

11.08.1967 № 130 (5799) М. С. Хозин, генерал-полковник 3. В 1919—1921 годы

   Зимой 1919-1920 годов в Тамбовской губернии началось кулацкое антисоветское движение, в дальнейшем получившее название антоновщины. Вначале появились небольшие банды. Они мешали поставкам хлеба по продразверстке, убивали партийных и советских работников. Потом бандитизм перерос в антисоветский эсеро-кулацкий мятеж.
   Насколько мне известно, Антонов после февральской революции оказался начальником Кирсановской уездной милиции. После Октября его также оставили на этом посту. В 1918 году органы ЧК получили сведения, что он предатель, по его вине гибнут советские и партийные работники. Антонова собирались арестовать, но он внезапно заболел, лег в больницу, а оттуда бежал и зимой 1919-1920 годов открыто встал во главе эсеро-кулацкого мятежа. В это время мятеж охватил почти всю Тамбовскую и часть Саратовской и Воронежской губерний. Центр восстания находился на Тамбовщине в районах Инжавино, Каменка, Сампур, Уварово. На Тамбовщине действовал "Союз трудового крестьянства" во главе с эсером Токмаковым. Мятежом руководил ЦК партии эсеров и стоявшие за ним иностранные интервенты.
   Свою банду мятежники называли "Повстанческая армия Тамбовского края". Ее численность к зиме 1920-21 годов доходила до сорока кавалерийских полков.
   Бандиты перешли к действиям более крупного порядка. Зимой 1921 года они захватили узловую станцию Ртищево, а весной сделали попытку занять Кирсанов. Они подрывали железнодорожные мосты, портили пути, выводили из строя водокачки - всячески нарушали работу железнодорожного транспорта, создавали тормоз подвозу продовольствия в центральные губернии.
   Борьбу с антоновщиной вначале вели продотряды, подразделения ВЧК и местные караульные части. Но они не были объединены общим командованием, действовали разрозненно и зачастую несли поражение. Их оружие и снаряжение доставались бандитам.
   Однажды зимой был такой случай. Батальон губчека расположился в селе Саюкино. Бойцы продрогли и разошлись по избам. Они уснули, не обеспечив надежного охранения. Бандиты, которые были тут же в селе, разоружили батальон, командный состав и коммунистов расстреляли, а рядовых без оружия распустили по домам.
   Весть об этом поступила на станцию Платоновка, а оттуда в Кирсанов, в штаб 34 отдельного батальона охраны и обороны железных дорог. Отряд в составе бронелетучки и роты пехоты под моим командованием направился к Платоновке. Когда отряд остановился на ст. Ломовис, разведка донесла, что банда из Саюкино перешла в село Рождественское, недалеко от Платоновки, и готовится двинуться на Рассказово.
   Стало ясно, что железную дорогу она будет пересекать по переезду между станциями Ломовис и Платоновка. Требовалось выбрать момент перехода банды через пути, быстро выдвинуть туда бронелетучку с пехотой и нанести бандитам поражение.
   Разведчики должны были дать сигнал по железнодорожному телефону о начале движения колонны бандитов через полотно дороги. Сигнал мы получили вовремя. Но выступить вовремя не смогли. Без нашего ведома из Платоновки на Ломовис вышел товарный поезд. Путь был один. Пришлось ждать подхода поезда. На ожидание ушло 10-15 минут. К месту перехода банды через дорогу мы прибыли лишь тогда, когда основные ее силу уже переправились и на конях начали галопом уходить в сторону Рассказова. Вскоре они скрылись из виду.
   Преследовать их мы не смогли. Бронелетучку не сдвинешь с железной дороги, а рота пехоты не догонит конников. Этот случай, да и многие другие показали, что без наличия регулярных конных частей Красной Армии бандитизм на Тамбовщине не уничтожить. ЦК Коммунистической партии и Совет Народных Комиссаров создали Отдельную Тамбовскую армию. Вначале ею командовал А.В. Павлов, а затем командующим войсками по борьбе с бандитизмом был назначен прославленный полководец гражданской войны М.Н. Тухачевский.
   На Тамбовщине, в Саратовской и Воронежской губерниях были сосредоточены регулярные части Красной Армии, созданы командные курсы, вся территория, охваченная мятежом, разбита на боевые участки. В крупных населенных пунктах поставлены постоянные гарнизоны. Созданы конные подвижные части, усиленные бронеавтомобилями. Они лишали бандитов баз, не давали им покоя ни днем, ни ночью. Прекрасно зарекомендовала себя кавалерийская бригада т. Котовского. Она нанесла немало серьезных поражений бандитам.
   Но особенно успешной борьбы с бандой стала после ленинского декрета о замене продразверстки продналогом. Известие об этом декрете привело к тому, что середняки, втянутые в мятеж, отошли от антоновской банды.

12.08.1967 № 131 (5800)

   Сегодня мы заканчиваем печатать воспоминания генерал-полковника Михаила Семеновича Хозина о становлении Советской власти в наших местах и борьбе с бандитизмом и белогвардейцами в годы гражданской войны.
   Но на этом боевой путь воина-коммуниста не завершился. Многое он сделал в предвоенные годы, готовя кадры Советской Армии. В период Отечественной войны сражался с немецко-фашистскими захватчиками на многих фронтах и направлениях.
   Осенью 1941 года он - начальник штаба Ленинградского фронта, командует 54 армией, оборонявшей Ленинград, а затем Ленинградским фронтом.
   С июня 1942 года - командующий 33 армией, заместитель командующего Западным фронтом, командующий 20 армией, командующий группой войск прорыва, представитель ставки Верховного командования при армиях и фронтах.
   Зимой 1943 года Михаил Семенович контужен снарядом. Лежал в нескольких госпиталях. После контузии и болезней, получил назначение командующим Приволжским военным округом.
   Закончилась Великая Отечественная война. Советские воины водрузили Красное знамя над рейхстагом. Михаил Семенович вновь готовит кадры Советской Армии. Он занимает должности начальника Военно-педагогического института Советской Армии, начальника Военного института иностранных языков, начальника Высших академических курсов при Академии Генерального штаба, начальника Особого факультета Академии Генерального штаба по подготовке офицеров и генералов стран социалистического лагеря.
   В ноябре 1963 года генерал-полковник М.С. Хозин ушел в отставку. Но и сейчас, в отставке, он ведет большую общественно полезную работу - вот уже третий год является секретарем крупной первичной партийной организации одного из районов столицы.

М. С. Хозин, генерал-полковник 4. В поезде с наркомом

   Осенью 1920 года я командовал 294 стрелковым полком. Штаб находился в Козлове (ныне Мичуринск). Полк оборонял железнодорожные участки Ртищево-Тамбов, Козлов-Борисоглебск, Козлов-Грязи, Грязи-Борисоглебск.
   Зимой меня вызвали в Саратов в штаб дивизии. Прицепив специальный вагон к почтовому поезду, я выехал. Вскоре поезд остановился на разъезде Подгоренко, в 12 километрах от Ртищева. поинтересовался у дежурного, почему задерживается отправка.
   - Ртищево, - ответил он, - заняла антоновская банда.
   Связался по телефону с Кирсановом и отдал приказание бронелетучке с десантом следовать в Ртищево и освободить станцию. Дежурному по разъезду приказал отправить почтовый поезд обратно на станцию Вертуновскую. Там размещалось подразделение нашего полка, охранявшее мост через Хопер.
   Во второй половине дня к Вертуновской подошла бронелетучка и я пересел на нее. Бой за Ртищево был коротким. Ударили орудия и пулеметы. Пехота рассыпалась в цепь и начала прочесывать все объекты станции. Бандиты бежали.
   Страшная картина погрома, учиненного бандитами, представилась нашим глазам. На входных стрелках столкнулись два паровоза. Исковерканные рельсы, стрелки, груды разбитых вагонов загородил вход на станцию поездам и выход со станции. В самом вокзале бандиты исковеркали столы, стулья, перебили окна. В телеграфе все аппараты ударами прикладов вывели из строя.
   Железнодорожный персонал разбежался. На платформе лежало несколько трупов убитых железнодорожников-коммунистов. Собрав деповских и путейских рабочих, мы начали наводить порядок на путях, восстанавливать связь. Примерно к полуночи началось движение по двум главным путям - пошли поезда.
   В Вертуновскую передали распоряжение об отправлении почтового поезда на Ртищево. И только при прибытии, я смог ехать в Саратов. Там я доложил командиру дивизии т. Лавровскому обо всем, что произошло в пути. Поблагодарив за принятые меры, он вручил приказ о назначении меня командиром 98 стрелковой бригады, посоветовался, кого назначить командиром полка. Я рекомендовал храброго и мужественного командира второго батальона А.В. Бокарева, уроженца Кирсанова. Вместо него, командиром батальона назначили командира роты, бывшего тамбовского железнодорожника Н.В. Маринина.
   Вечером мне предстояло выехать в Козлов, сдать полк. Перед отъездом командир дивизии предупредил:
   - С этим же поездом из Саратова в Москву возвращается Народный Комиссар Просвещения товарищ Луначарский, - сказал он. - Примите меры предосторожности. Не допустите никаких неприятностей при следовании поезда по районам, охваченным восстанием.
   Я передал приказание бронелетучке ожидать почтовый поезд в Ртищеве. Из Ртищева она пошла за нами на расстоянии одного перегона. От Вертуновской вторая бронелетучка пошла впереди почтового поезда. Командиры летучек должны держать связь со всеми станциями, знать обстановку и в необходимых случаях докладывать мне в поезд через дежурного станции.
   До Тамбова все шло хорошо. В Тамбове нас встретили Бокарев и Маринин. Доложили о том, что до Козлова никакой опасности нет. Бокарев сел к нам в вагон, и поезд отправился дальше. Но в Селезнях он почему-то задержался. Стали выяснять. Оказалось, что бронелетучка, следовавшая впереди, не дождалась поезда. Ее командир решил отправиться дальше, в Сабурово, чтобы набрать воды в паровоз. Водокачку на станции Селезни еще раньше разрушили бандиты. Перегон был занят, пришлось ждать.
   Со мной ехала моя жена. Посматривая в окно вагона, она заметила конницу, примерно эскадрона три. Конники развернулись и быстро приближались к станции. Бокарев доложил, что, насколько известно, нашей конницы в этом районе не должно быть. Так чья же? Бандиты! Они несутся на безоружный и оставленный без охраны поезд, а в нем нарком!
   Со мной в вагоне было четыре красноармейца охраны. Они же и посыльные, и связные. Командую: "В ружье, за мной!". Надо действовать быстро и решительно. Бокарева посылаю к дежурному по станции с приказанием немедленно отправить поезд. Вместе с четырьмя красноармейцами бегу к паровозу. Банда быстро приближается. Вот уже некоторые выхватывают из ножен клинки, снимают с плеч винтовки. Приказываю машинисту трогать.
   - Не могу, - отвечает он. - Нет разрешения дежурного.
   Беру управление паровозом в свои руки, и поезд трогается. Но вот страшная мысль: "А как стрелки? Не зайдет ли поезд в тупик?". На наше счастье, стрелки стояли правильно, вышли на главный путь, паровоз начал набирать скорость. Вслед слышались беспорядочные выстрелы, но поезд ушел от банды.
   В Козлове я вошел в вагон товарища Луначарского и доложил ему обо всем, что произошло на участке Тамбов-Козлов.
   - Я спал и ничего не слышал, - ответил он. - Спасибо, что спасли поезд.
   На этом заканчивают рассказ о своем участии в гражданской войне, и в частности, в подавлении банды. Борьба была сложной, требовала мужества, смелости, находчивости от каждого красноармейца. Фронт мог возникнуть в любую минуту, в любой стороне.

18.08.1967 № 134 (5803) М. Ф. Иванов

   17 августа 1967 года скончался старейший член КПСС Михаил Федорович Иванов.
   М.Ф. Иванов родился в 1906 году в семье крестьянина. В 1923 году вступил в ряды Ленинского комсомола. С 1925 по 1934 годы был на комсомольской работе, пропагандистом, заведующим агитмассовым отделом РК ВКП(б). Затем в течение семи лет находился на партийной работе в Курске и Кирсанове.
   С самого начала Великой Отечественной войны был призван в армию - полит-контролером оперативного узла связи, а в конце войны М.Ф. Иванов был уже заместителем командира батальона по политчасти.
   После демобилизации продолжал трудиться в партийных и государственных органах в городе Кирсанове.
   Михаил Федорович Иванов был верным сыном Коммунистической партии.
   Память о нем навсегда сохранится в наших сердцах.
   Группа товарищей.

22.08.1967 № 136 (5805) Октябрь и судьбы людские «Один из первых»:

   Четырнадцатилетний парнишка сидит на пригорке и, ковыряя заостренной палкой землю, посматривает на свиней, которые бродят вокруг. Где-то за деревней слышатся ребячьи голоса. Мальчишка поворачивает в ту сторону голову, прислушивается завистливо, но не трогается с места. Этот босоногий парнишка - Устин, сын Петра Баранова, работника вячкинского дьякона Добросердова. Второй сезон пасет он свиней у первого вячкинского богатея - помещика Борякина. В конце каждого месяца приносит домой 5 рублей. Не много, конечно. Но где заработаешь больше? Отец вон работает на дьякона 25 лет, а получает в год по 40 рублей.
   Устин швырнул палку в подравшихся свиней, оглянулся вокруг. Вдали, за Вороной, синел лес. Тоже его, Борякина. Как и эти неоглядные поля. Сколько даровых работников обрабатывает их? Почитай, все вячкинские бедняки. А лес помещик сдает в аренду местным кулакам, таким, как Вьюнцов. Они нанимают работников-лесорубов, богатеют от продажи дров в Кирсанове.
   Устин потянулся к застиранному мешочку, куда мать каждое утро клала ему кусок хлеба. Больше нечего ей положить сыну: на их дворе ни коровы, ни какой другой скотины. Те три гектара земли, что имели Барановы, они сдавали в аренду кулакам - не было тягла, чтоб ее обрабатывать. Видно, придется Устину, как и отцу, всю жизнь работать на других. А может, удастся сбиться на лошадь? Как подрастет, попробует податься в Саратовскую губернию: говорят, тамошний барин Нарышкин платит щедрее.
   У многих богачей довелось поработать потом Устину Баранову. Пас овец у Нарышкина, пахал землю у того же Борякина, рубил дрова на делянке Вьюнцова. Но так и не разбогател. И в 1917 году, уже отцом троих детей, подался под Москву на лесоразработки еще какого-то живоглота. Там и застала Устина весть о революции.
   Бурлило село
   Вернулся домой и не узнал Вячки. Бурлило село, не хотело мириться с тем, что в местный Совет пролезли ненавистные поп Голомазов, стражник Агафонов, баптист Манушкин.
   - Опять власть у богачей, - волновалась беднота. - Опять их сила.
   В это время и приехал в Вячку секретарь Кирсановского укома Щеколдин. Собрал народ, объяснил, что время попов и стражников кончилось, что власть теперь тех, кто работал на Борякиных и Добросердовых. Призвал бедняков отстаивать новую власть и завоевания революции. Самым активным предложил вступить в партию, объединиться в ячейку. Тут же решили стать коммунистами человек 35-40 из Вячкинской волости, объединяющей села Свищевку, Несвитчино, Ковылку, Панду, Федоровку, Вячку. Среди них У.П. Баранов, В.Е. Трушкин, М. Зенкин, П. Нестеркин, А.Е. Овчинников, В.Е. Овчинников, Г.С. Овчинников, П.И. Агафонов, С.И. Никашкин.
   Поняв, что богачи захватили власть незаконно, вячкинские коммунисты тут же объявили волисполком распущенным. А в его состав на сельском сходе избрали Изота Ефимовича Подгорнова (он стал председателем исполкома), Федора Федотовича Чернышева (от Ковылки), Ивана Ивановича Евстигнеева (от Несвитчины), Устина Петровича Баранова (от Вячки). Устину поручили заведовать финансовым отделом и школами (их было четыре - в Вячке, Свищевке, Ковылке и Несвитчине). Вот и настало его время. Устин сидит в доме своего бывшего хозяина Борякина (теперь тут размещается волисполком) и вместе с товарищами думает, с чего начать. Начать решили с конфискации имущества у помещиков.
   В борьбе за хлеб
   Борякин не сопротивлялся. Конечно, неохотно, но отдал ключи от амбаров и кладовых. Сам укатил куда-то. Помещик Свищев из Свищевки успел припрятать нажитое чужим трудом. Нашли у него только корову, лошадь, кое-что из мебели. Дом свищевского богатея отдали беднякам Трушиным (один из их сыновей - Иван Владимирович - до недавнего времени был директором Кирсановского пищекомбината). Выдворили из Несвитчины помещика Игорева. Имущество раздали крестьянам.
   Жилось трудно. Вячкинские села страшной петлей охватил голод. Этому всячески способствовали кулаки. Они прятали хлеб, жгли его, только б не достался беднякам. Тогда на здании волисполкома появился ящичек, вроде почтового. Коммунисты предлагали класть в него письма с указанием, кто из кулаков где прячет хлеб. (В открытую заявлять многие боялись). Одной из первых поступила записка на Вьюнцовых, тех, что арендовали лес у помещика Борякина. Автор письма (как потом оказалось это был бедняк Зенкин), сообщал, что Самойла Вьюнцов прячем у себя во дворе, в навозе хлеб.
   Обыск пошли делать Подгорнов, Баранов, еще кто-то из коммунистов. Быстро разбросали навоз и обнаружили под ним 5 мешков муки и 2 мешка пшена. У Фомы Вьюнцова в сенях отрыли из земли ящик с рожью.
   Еще не один раз придется потом коммунисту Баранову вот так искать запрятанное кулаками. Особенно в пору раскулачивания, когда выкорчевывали с вячкинской земли последних тамошних мироедов - У. Лютова, Е. Макарова, А. Наседкина, К. Оводкова, И. Морозова. Вместе с другими коммунистами Устин Петрович отбирал у них скот, сельскохозяйственный инвентарь, описывал недвижимое имущество.
   Направили ружья
   Но это было потом. А тогда, в 1919-1920 годах Баранову пришлось, рискуя жизнью, отвоевывать у богачей каждый килограмм зерна, каждую горсть муки. А тут новая беда: в Кирсановском уезде замаячили банды Антонова. Для борьбы с ними выделили пять человек от Вячкинской волости - Устина Баранова. Арефия и Гаврилу Овчинниковых из Вячки, Петра Новикова из Несвитчины, Константина Деева из Панды.
   Из Кирсанова поездом прибыли в Инжавино, где разгулялись антоновцы. До вечера сидели в вагонах, не подавая признаков жизни, чтобы создать впечатление у бандитов, что вагоны, пришедшие на станцию, - порожняк. А когда смеркалось, ожили вагоны и вооруженные люди взяли Инжавино в кольцо. Баранов и Агафонов залегли у мельницы. Вскоре увидели двух бегущих людей. Бандиты! Поднялись из засады, направили на них ружья. Потом задержали еще одного. Всех троих доставили к дому, подвал которого уже битком был набит антоновцами. Некоторых тут же ставили к стенке, некоторых отправляли в Кирсанов.
   Вторую крупную победу над бандитами одержал отряд Попова (в котором был Баранов) в селе Курдюки Инжавинского района. Красноармейцы заняли выгодную позицию в ограде церкви и почти в упор расстреливали антоновцев, удиравших на подводах с награбленным добром. Страшно было потом смотреть на лощину, по которой проходила дорога, усеянную трупами людей, лошадей, скота.
   А осенью 1921 года Устину Петровичу самому пришлось скрываться от бандитов. Это было тогда, когда антоновцы, заняв Калаис, двинулись на Вячку. Заранее оповещенные об этом вячкинские коммунисты (в том числе и Баранов) уехали в Свищевку, укрылись там. Антоновцы не нашли никого в Вячке. Лишь учинили погром в волисполкоме. Зато в Иноковке схватили 17 коммунистов и казнили их.
   Люди пошли в колхоз
   Рассеялась, как смрадный дым, банда Антонова. Заросли травой многочисленные могильные холмики. Изгнаны и обезврежены кулаки. Теперь у вячкинских активистов одна забота: создать колхоз. Многие понимают его необходимость, а вступать не решаются. Только 12 семей пошли на этот шаг. Среди них и У.П. Баранов. Весной засеяли 50 гектаров земли - рожью, горохом, гречихой. Осенью поделили урожай по едокам. Семье Устина Петровича досталось 70 пудов. Это было настоящим богатством. Хорошо получили и остальные колхозники. Выделили хлеба даже вдовам красноармейцев. И люди поверили в колхоз, пошли в него. Сначала вдовы-беднячки А. Филимонова. П. Колоколкина. А к следующей весне членов колхоза насчитывалось уже за 70…
   - Должно можно рассказывать, дочка. - Устин Петрович поглаживает седые аккуратно подстриженные усы, щурит еще хорошо видящие глаза. - Пережито столько, что на десять жизней хватило б. Был в колхозе полеводом, кладовщиком, заместителем председателя. Ни рук, ни сил н жалел, чтоб поднять, укрепить артель. Теперь радуюсь за других, что жизнь наладилась, что достаток в домах, что не испытывают они того, что пришлось на нашу долю.
   Рядом со старой хатой У.П. Баранова стоит под железной крышей новый дом. Еще не побеленный, но уже почти готовый к новоселью. Это колхоз имени Жданова бесплатно строит для старого активиста новое жилье. В знак благодарности за его заслуги, за его долголетний, честный труд.
   Е. Уривская.

https://archive.ph/p9jFG